Но почему его держат взаперти? Почему, если даже он болен, не поместить его на какую-нибудь виллу, в спокойное жилище, где его душа, и без того измученная, не страдала бы от ужасных зрелищ в этом давящем кошмаре клиники для сумасшедших?

Однажды графиня Лёвенштейн захотела повидать Доницетти. Эта знатная дама - его почитательница и друг, но сколько же ей понадобилось усилий, чтобы получить разрешение на свидание! Как пришлось унижаться, просить, умолять глупого Андреа Доницетти (ах, насколько же лишен разума этот пышущий здоровьем племянник в сравнении с больным дядей!), пришлось клясться, что уйдет при первом же его требовании и больше никогда не придет. Этот племянник что - стражник, охранник?

Увидев знатную даму, свою подругу, несчастный заключенный взрывается радостью. Он с поклоном целует ей руки, спрашивает, как поживает ее сын, с полной ясностью сознания говорит о театральных делах, делится своими огорчениями и просит:
- Графиня, заберите меня отсюда! Помогите мне уехать в Италию!
Его отчаянную мольбу прервали донесшиеся из парка крики сумасшедших, какие-то странные песнопения, звериный вой. Маэстро умолял:
- Графиня, вы же слышите, где я, видите, куда меня заточили? Спасите меня! Спасите!
Она заплакала и, обратившись к неумолимому Андреа, стала просить его помочь провести эту операцию по спасению маэстро, но бесчувственный дурак только напомнил графине об обещании уйти по первому же требованию и клятву ни на чем не настаивать. Маэстро остался ни с чем.

В другой раз Доницетти навестил его друг Теодоро Гецци. Он специально приехал из Неаполя, и ему удалось добиться свидания с маэстро. Вместе с Гецци был поэт Марио Аккурси, который когда-то помогал Доницетти сочинять либретто "Дон Паскуале". Расставаясь с ними, проводив друзей до самой ограды, чтобы хоть немного продлить радость встречи, Гаэтано вдруг обратился к ним с мольбой:
- Отчего вы не заберете меня отсюда? Я же не сумасшедший!
Друзья взволнованы. На глаза навертываются слезы.
- Мы вернемся, вот увидишь, вернемся и заберем тебя.
Доницетти безнадежно качает головой и, поддерживаемый верным слугой, возвращается в свою темницу.

Известие о заточении Доницетти в сумасшедший дом вызвало удивление и толки во всей Европе.
Стали распространяться мало симпатичные слухи о его родственниках, о врачах, которые всеми силами хотели удержать маэстро в клинике, чтобы выкачать из богатого и знаменитого клиента побольше денег. Доницетти болен? Надо бы поместить его в комфортабельный дом, а не в психиатрическую больницу. Это мучительное заточение никак не годилось для лечения его страдающей души. Ему нужны были покой и тишина, обстановка, которая отвечала бы его привычкам. И тогда не угас бы прежде времени ослабевший интеллект больного из-за мучительного унижения, а укрепились бы его физические и умственные силы.

Графиня Лёвенштейн предложила больному квартиру в своем палаццо в Ницце. Баронесса Базони-Скотти, в доме которой Доницетти когда-то провел столько счастливых дней, хотела предоставить в распоряжение маэстро свой палаццо в Бергамо, где вместе с дочерью Джованниной готова была ухаживать за ним и заботиться о нем.