В полдень путешественники приезжают в Иври. Внезапно, как было условлено, лошади останавливаются, карета качается, раздосадованный кучер соскакивает на землю, открывает дверцу и сообщает господам, что сломалась ось - дальше ехать невозможно.
- Нет ли поблизости какой-нибудь гостиницы, чтобы передохнуть. пока ее будут чинить? - лицемерно интересуется доктор Рикорди.
Как нет? Кучер хорошо играет свою роль и указывает на одинокое здание в большом парке. Маэстро с нетерпением спрашивает:
- Почему не едем дальше?
- Вы не слышали? Нужно чинить карету.
Тут появляется какой-то синьор, весьма любезный, и говорит, что он хозяин гостиницы.
- Буду счастлив предоставить вам гостеприимство, пока не починят карету.
Хозяин гостиницы - это доктор Моро, директор клиники. Доницетти выходит из кареты и направляется по аллее парка.
Ворота за его спиной закрываются. Ловушка захлопнулась. Маэстро пленен. В сумасшедшем доме.

Доницетти живет в небольшой комнатке на первом этаже. Больничная койка (странно, она и в самом деле кажется ему больничной - металлическая, окрашенная белой краской,) стол, печь, кресло, два стула - вот и все.
- Не очень-то богато, - заметил маэстро, - но мы ведь пробудем здесь совсем недолго.
Ты еще ничего не понял, маэстро! Ты пробудешь здесь очень долго, и это будет самое печальное время за всю твою жизнь.

В тот же вечер нашлись наивные уловки, чтобы как-то оправдать задержку с отъездом, и на следующий день тоже.
- Отчего же мы не едем? - спрашивал маэстро время от времени. И это означало, что он еще находился в полном сознании.
Составить ему компанию остались племянник Андреа и преданный слуга Антонио - добрый Антонио. Самый честный и самый любезный из всех, кто окружал маэстро. Шли дни. "Почему же не едем?" Ему отвечали: "Нужно еще немного подождать. Карета еще не готова, погода холодная, несколько дней надо бы отдохнуть".

На какое-то время он успокаивался, не очень-то веря этим словам. Почему с ним обращаются как с ребенком? Почему у всех, кто его окружает, такой вид, будто они играют некий спектакль, - ему слишком хорошо знакома подобная актерская игра. И отчего - он не раз замечал это - плачет добрый Антонио?

Маэстро начал внимательнее присматриваться к окружающим, с подозрением относиться к тому, что происходит окрест, и вскоре угадал правду. Он заметил в парке каких-то странных людей, которые двигались, словно лунатики, часто слышал неожиданные болезненные крики, торопливые шаги в коридоре, приглушенный говор, какие-то глухие удары, точно кто-то падал.

Однажды до него донесся отчаянный женский крик:
- Хватит! Хватит! Не хочу больше оставаться в сумасшедшем доме!
Это было для него словно удар молнии. Тайна раскрылась. Маэстро восстал. Он с гневом обрушился на племянника, бесстыдно предавшего его. Прибежали врачи, он оскорбил врачей. Это было для них доказательством буйного помешательства, которого они ждали, чтобы еще надежнее изолировать его. Они вызвали санитаров, связали маэстро, заткнули ему рот кляпом.

Как тут и в самом деле не сойти с ума? С тех пор Доницетти замкнулся в глухое враждебное молчание, которое еще больше ставили ему в упрек. Он злобно смотрел на племянника, понимая, как тот глуп и лжив. Теплые, добрые слова маэстро находил только для верного, любящего Антонио.